Перевод Ирины Тогоевой

Перевод Тогоевой широко известен, она была первой, кто открыл для нашего читателя мир Земноморья (помните это ожидание следующего номера «Науки и жизни»?). Гед, а не Джед, Мастер Ономатет и Мастер Путеводитель — это Тогоева. Игнорировать перевод Тогоевой, пожалуй, почти так же трудно, как любому новому переводчику «Властелина колец» не замечать Муравьева — Кистяковского. Так что придется-таки свое отношение к нему изложить.

В целом мне нравится этот перевод. Возможно, это дело привычки. Но с какой-то точки зрения перевод и есть дань привычке, попытка придать чужим словам, сплетенным в чуждые узоры, привычный вид. Самые пронзительные моменты трилогии удались ей лучше всего, и остров стариков из первой книги, прибытие Тенар в Хавнор во второй и прилет Калессина на Рок в третьей я помню именно в ее переводе.

Что меня не устраивает. Порой Тогоева становится чрезмерно помпезна, появляются большие буквы, в подлиннике остутстующие, ненужные инверсии, и даже речь автора в пассажах, чуждых всякому hauteur, вдруг начинает страдать выспренностью.

Имеются и просто ошибки. Для примера:
It was only the dumb instinctive wisdom of the beast […] and yet in that wisdom Ged saw something akin to his own power, something that went as deep as wizardry.
переведено с искажением смысла как
Лишь слепая инстинктивная мудрость зверей […] спасла его, но в этой мудрости отака Гед видел нечто родственное собственной своей волшебной силе, нечто глубинное, как и чародество, связанное с Древними Силами Земли.
Уж Древние-то Силы Земли тут вовсе не при чем, и, если вспомнить безымянных Хозяев Гробниц Атуана или Камень Терренон из «Волшебника Земноморья», упоминание о них здесь звучит особенно странно.

Или перевод doggedly «осторожно, как собака» в конце третей книги.

Есть некоторое, довольно заметное, снижение общего уровня перевода в четвертой книге.

25.05.2003: Я купил пятую книгу в переводе Тогоевой. Читать собираюсь только после того, как закончу свой.

Итак, как говорил кое-кто, «я скажу тебе, как мы с тобой будем». Я многим обязан переводу Ирины Тогоевой и благодарен ей за это, но не собираюсь во всем ему следовать.

Александр